"Полотна Олега Гуренкова вытканы из обрывков мифологического дискурса. Как заметил Карл Густав Юнг, когда мы исследуем символы, они ведут нас в области, лежащие за пределами здравого рассудка. Когда со всей нашей интеллектуальной ограниченностью мы называем что-либо «божественным», мы всего лишь даем ему имя, которое основывается на вере, но никак не на фактическом свидетельстве.
Названия живописных работ Олега Гуренкова: «Комоедица (Поклонение Медведю)», «Русские Горки», «Похороны Кукушки», «Божелесье», «В ожидании чуда», «Цветение Папоротника, «Водяница», «Златая Баба (Танец Дождя)», «Радуга», «Праведный Лес», вне сомнения восходят к образам славянской мифологии. Художник извлекает их из фактов современной культуры, научных публикаций, материалов этнографических экспедиций, но стремление выстроить свой собственный текст, трансформирует их в опыте художника, пытающегося укротить постоянно изменяющиеся формы окружающего его мира...
Может быть поэтому, большое значение в работах Олега Гуренкова приобретают рамы картин, напоминающие наличники окон, своеобразные обереги, границы между внутренним миром художника, ткущим полотно собственного мироощущения и внешним миром зрителя, пытающимся найти смысл и значение каждого символа, каждой детали, создающего собственные интерпретации и образы. Окна - источник света проникающего внутрь извне, придающего очертания вещам.
Суть мифотворчества Олега Гуренкова не только в том, что он обращается к архаичным текстам и формам культуры. Само стремление создать целостный образ, создать цикл работ как отражения идеи вечного возвращения, по своей основе восходит к архаичным формам коммуникации.
Опыт реконструкции славянских мифологем в творчестве Гуренкова является не столько творческим процессом по восстановлению визуальных образов исчезающих форм прошлого, но, по сути, неотъемлемой частью культуры, опытом самоидентификации человека в постоянно изменяющемся пространстве, его постоянного утраченных смыслов и форм.... Ему хватает мужества переступить через порог обыденности". (выдержки из статьи О.Лысенко. Российский этнографический музей).